#развлечения #искусство #культура #кино #обзор #знаменитости #подборка #подборки #что почитать #интересные факты

Добрый вечер всем читателям. Давайте еще немного поговорим о любимой Фаине Георгиевне. Не то чтобы я делаю январь прямо месяцем Раневской, но на следующей неделе будет и еще один материал о ней, а потом пристально перейдем к Бродскому и Довлатову) Ну, не переживайте, остальное интересное кроме них тоже никто не отменял 🙂 Я уже говорила, что Раневская, увы, не написала своей автобиографии.

Однако, среди существующих о ней книг есть те материалы, которым можно верить, достоверно иллюстрирующие неукротимую натуру этой поистине великой женщины. Я об этих книгах подробнее писала раньше — ссылку дам в комментариях к этой статье. И воспоминания ее современников, а также отрывки из ее дневников раскрывают много интересного о ее огромной любви к книге и чтению.

По воспоминаниям близких, книга при Фаине Георгиевне была всегда, вместе с неизменной, пожалуй, сигаретой. Читала, как говорится, запоем (эх, родственная книголюбная душа). Даже на путь актрисы, ставший ее жизнью, ее привело знакомство с чеховской "Скучной историей" — именно после ее прочтения восьмилетняя Раневская решила играть, а, точнее, жить на сцене. Это, думаю, все знают.

Чехов оставался ее непреходящей любовью на протяжении всей ее жизни. И также всем известно, что она близко дружила с Ахматовой и с ее стихами. Впрочем, поэзию она любила всемерно: Цветаева, Маяковский (особенно на склоне лет), Пастернак. Легко и верно угадать ее огромную любовь к Александру Сергеевичу, которую я всячески нежно и трепетно разделяю. Он был ее самым любимым, самым близким.

"Пушкин для нее вообще выше всех — во всех временах и во всех народах. Жалеет иностранцев, которые не могут читать Пушкина в подлиннике. Возможность ежедневно брать с полки томик с его стихами считает великим счастьем" (с) Сергей ЮрскийРаневская говаривала, что к Пушкину у нее такое отношение, словно они встречались когда-то или могут еще встретиться. На вопрос «Как вы спите?» она отвечала: «Я сплю с Пушкиным». «Все думаю о Пушкине. Пушкин — планета!»

И вот тут я полностью разделяю ее чувства. Писала уже вкратце об этом, когда рассказывала вам, как, было, назвала Пушкина тем еще заср*нцем. Люди не поняли, взялась объяснять, что сказано с любовью, но без обожествления. Был такой же со своими пороками. За то и любим.

Впрочем, не только русская классика радовала актрису. Хотя, конечно, Толстой ("Война и Мир"), Лесков (все, но особенно "Юдоль"), Лермонтов, Щедрин, Герцен… Но интересы Раневской простирались и на зарубежную классику. Причем от античности — Гомер, Цицерон, Данте и пр. — до "современности". Например, с большой любовью относилась она к книгам о зверях Джеральда Даррелла.

«Читаю Даррелла, у меня его душа, а ум курицы. Даррелл писатель изумительный, а его любовь к зверью делает его самым мне близким сегодня в злом мире» — из дневников актрисы

Сама Раневская говорила, что не любит писать, зато любит читать. За написание мемуаров бралась не единожды, но дальше пары строк дело не шло. Зато к книгам, как вспоминают ее друзья, она относилась словно к живым существам. Охотно дарила их и сторонилась людей, которые не читают. И вот в этом я прямо узнаю себя — этакий книжный мизантроп)

Получила большое удовольствие от написания этой заметки. Чувство, словно о близком, понятном и родном человеке пишешь. Как с Паустовским — с ним такое же. Примеры того, каким человеком хочется быть что ли. Друзья-книголюбы, кто тоже такое чувствует — делитесь в комментариях, буду рада знать, что нас много <3

ВАЖНО: Статья по душе? Буду благодарна, если выразите это нажатием на руку с пальцем вверх (под списком тегов). Хотите остаться в клубе? См. все статьи и подписаться

Источник: zen.yandex.ru